Характерные симптомы

Из цикла "Нереальность"

 Кабинет был просторным и белым, а доктор лысым и зелёным. Или, скорее, мшистого цвета, но это мало что меняет.

            — Присаживайтесь, — сказал доктор (Нац его фамилия).

            Я сел в кресло. Оно тут же обхватило меня накачанными ручищами и сжало в пельмень.

            Я сам парень не слабый, но от неожиданности чуть не задохнулся. Я приготовился дать креслу по голове, но док Нац опередил меня:

            — Кресло, отпусти его. Он не буйный. У него…

            Кресло не дослушало и убрало руки. Эти две пакши, надо сказать, были на редкость волосатыми и пахли каким-то средством от паразитов. Я не большой любитель таких запахов.

            — У него… — повторил док Нац, а потом ещё раз: — У него… А кстати, что у вас?

            Я встал с кресла и сказал:

— По этому поводу я и пришёл, док.

            — Садитесь, садитесь.

            — Спасибо, мне так лучше разговаривается.

            — А… ну хорошо. Так что у вас, вы сказали?

            — Что-то… довольно странное.

            — Довольно? – переспросил док.

            — Даже очень, — сказал я. – Для меня.

            — Ну, расскажите, расскажите.

            Док Нац сел в кресло и посмотрел на меня, эдак по-учёному сдвинув брови. Кресло тут же попыталось схватить дока. Но тот оказался не промах и двинул мебели локтём в солнечное сплетение. Кресло запыхтело и больше дока трогать не пыталось.

            — Оно слепое, — объяснил док. – Старая модель.

            — Полуразумное? – спросил я.

            — Если бы… Разумнее некуда. Но давайте вернёмся…

            — Да, насчёт моего случая.

            Я подвинул скальпели, зажимы (или что там лежало?) и прочие прелести и уселся на стол.

            Это был мой первый визит к доктору. Я никогда не жаловался на здоровье. На что жаловаться существу, которое выпивает несколько бочек спирта, а на утро просыпается даже без головокружения?

            Я читал пару книжек, в которых главные герои посещают врачей. Что же они там такое говорили… Ах да.

            — Понимаете, доктор, — начал я, — в последнее время я неважно себя чувствую.

            — Так-так.

            — Словно сам не свой.

            — А поподробнее?

            — Ну… Я не высыпаюсь, во сколько бы не ложился спать. Быстро устаю, что бы ни делал. Хожу, как варёная сосиска…

            — Да что вы говорите?

            — Я имел в виду, сомнамбула.

            — Да-да.

            — Мне ничего не хочется. Мне говорят: «Пойдём туда-то?» — а я отвечаю: «Нет». Мне говорят: «А ты видел то-то, ты читал это?» — а я отвечаю: «Отстань, мне это неинтересно».

            — Очень распространённое явление, — сказал док Нац.

            — Но раньше со мной такого не было, — сказал я.

            — Что, никогда-никогда?

            — Угу.

            Док Нац спрыгнул с кресла (он был маленького роста) и стал вышагивать по кабинету. Он рассуждал вслух:

            — Очень похоже на нервный срыв. Но вы говорите, что с вами никогда подобного не происходило?

            — Так точно, док.

            — Хм. И давно вы находитесь в таком состоянии?

            — Уже дней 10.

            — Долго…

            — По мне, так чересчур.

            — Скажите… — Док Нац замер посередине кабинета. – Раньше у вас настроение ухудшалось? Хоть когда-нибудь. Хоть на день, на два. На час.

            Я покачал головами (тремя сразу).

            — Не припомню такого, док. Я дружелюбное и весёлое существо, упадничество – это не моё. За этим обратитесь к Мастерику.

            — Аа, это приятель, который вас сюда направил.

            — Нет. Тот Вельзевул. А это Мастерик. Он мертвяк. Как это говорится… гениальный изобретатель. Хотя он терпеть не может свою профессию.

            — Очень частое явление.

            — Вельзевул сказал, вы специалист, вы что-нибудь придумаете.

            — Мм-да, мм-да. – Док Нац о чём-то крепко задумался. – Никогда не было спадов настроения… Интересно. Тогда вряд ли это нервный срыв… Я должен задать вам несколько вопросов.

            — К вашим услугам, док.

            Док Нац помолчал секунду-другую – наверное, размышлял, — а потом начал допрос:

            — Когда вы родились?

            — Хрен знает когда, док.

            — А чуть точнее?

            — Я не помню. Наверное, из-за того, что жизнь в Нереальности бесконечна.

            — А какое ваше первое воспоминание?

            — Самое первое?

            — Да-да.

            — Я жую жвачку и запиваю её пивом.

            — Неужели?

            — Понимаю, док, вас это шокирует. Но водки в доме не нашлось.

            — А ваши родители – они о вас заботились?

            — Пелёнки-шестерёнки, вы хотите сказать? Мультики-кино-театр? Я не помню.

            — Возможно, ваше сознание специально вытеснило…

            — Доок, — позвал я. Он отвлёкся от размышлений. – Жизнь-то, — говорю я, — бесконечна. Я уже всё забыл.

            — Но про пиво и водку вы помните…

            — Они останутся со мной на всю жизнь. Женщины, рулетка, хорошее пивко…

            — Вы алкоголик?

            — Не знаю, никогда не страдал от алкоголизма.

            Док Нац опять сделал какие-то выводы.

            — Возможно, ваши привычки вызваны подсознательными склонностями и страхами, возникшими из-за определённых случаев в детстве.

            — Каких случаев? – удивился я. – Я ничего такого не помню.

            — А вы хоть что-нибудь помните из того, что происходило в детстве?

            — Ну конечно…

            — Не связанное с алкоголем, женщинами и азартными играми.

            Теперь задумался я. Я покопался в своей голове и пришёл к выводу.

            — Не, док. Сейчас ничего не могу вспомнить. Что это значит?

            — Это значит, что через воспоминания причину ваше расстройства мы не найдём.

            — Конечно, не найдём. Потому что расстройство мне несвойственно – от рождения. Вот это я прекрасно помню. Я рыцарь весёлого, а не печального образа.

            Док щёлкнул пальцами. Он был гремлином, и достаточно высоким – для гремлина. Футов 5, не меньше.

            Итак, док щёлкнул пальцами.

            — Ага, — сказал он.

            — А доктора разве так говорят?

            — А не в этом ли дело?

            — В докторах?

            — В том, что вы никогда не расстраивались. Это чувство, чувство не удовлетворённого расстройства, копилось в вас годами. Копилось и копилось, копилось и копилось, копилось и копилось…

            — Док, вы в порядке?

            — …копилось и копилось – а потом вдруг, когда копиться было уже негде, всё выплеснулось. И волна получилась очень сильной. Метафорически выражаясь, она снесла вам крышу и унесла вас с собой. И сейчас вы тонете в ней…

            — А вы очень интересный доктор, — сказал я.

            — Вам нужно всего лишь пережить…

            — Док, — сказал я. – У нас в Аду есть существа, которые всё время страдают. А есть такие, которые всегда веселятся. Я отношусь к последним. В этом нет ничего необычного. Если существуют гигантские, плюющиеся огнём ящерицы…

            — …Или мутанты-ниндзя?

            — Вот-вот. Что уж говорить о таких простых парнях, как мы с Мастериком. Он – хандрит, я – веселюсь. Он заряжен отрицательно, я – положительно. Равновесие, баланс, все дела.

            Док ещё пощелкал пальцами, но ничего не придумал. Тогда он подошёл к шкафу, открыл его и вытащил громоздкий, жуткий на вид аппарат.

            — Ан-2, — пояснил док. – Анализатор второй модели.

            — А есть третья? – спросил я. Бороться со своим любопытством я не пытаюсь.

            — Есть и четвёртая, — ответил док. – И пятая… И десятая.

            — А какая самая последняя?

            — 473-я.

            Док дунул на анализатор, и на миг я ослеп от клубов взметнувшейся в воздух пыли.

            — Но денег, — произнёс кто-то из пыли, — хватило только на вторую модель.

            — Она лучше первой? – спросил я. Хотя не уверен, был ли это я: в такой пыли ничего не разглядишь.

            — Как вам сказать, — ответили мне, судя по голосу – док Нац. – Первая модель была недоработана. Когда ей попытались проанализировать одного пациента, гнома, она сжевала его шапку, превратила его бороду в лягушку – та быстро ускакала, — покрасила его ботинки в жёлтый и коричневый цвета, а его самого…

            — Не продолжайте. – Пыль залетала в нос, уши, рот, глаза. Я откашлялся – не помогло. – Скажите только, этот гном жив?

            Пыль потихоньку оседала. Я увидел очки дока Наца и краешек его халата.

            — Опять же трудно сказать. С научной точки зрения…

            — А что стало с Аном-1?..

[Полную версию ищите в магазине "ЛитРес", в моём сборнике "Это всё нереально!".]

Похожие статьи:

Рассказы → Лизетта

Рассказы → Незначительные детали

Рассказы → Как открыть звезду?

Рассказы → О любопытстве, кофе и других незыблемых вещах

Рассказы → Культурный обмен (из серии "Маэстро Кровинеев")