50. Колдуны Подмётной эпохи. День Гнезда

 

241…((243.а)) Реконструкция. Год

Определённо что-то витает в воздухе. Приближается какое-то важное событие, а Ученик не может понять какое. Может быть, так проявляет себя аура Чёрной Подёнки? Или что-то задумали без него? Или что-то неведомое всем колдунам угрожает? Ни то, ни то… Скоро наступит День Гнезда – общий колдунский праздник, сводящий за одним столом разных как тень и свет колдунов. Он так называется, потому что идёт птичья Подмётная эпоха, в предыдущую эпоху назывался Днём Логова… Ученику праздник неизвестен, ведь в прошлом году он был ещё колдунским слугой.

***

241…243.а Исходник

Ученик:

– Что послепослезавтра?

Колдун:

– День Гнезда. Будь дома,

год исполняется тебе, мой мальчик.

Ученик:

– Смеёшься? Без году неделя!

Я стал совсем недавно колдуном.

Колдун:

– У всех нас общий день рожденья.

В него заречена вражда

и обязательны подарки.

Ученик:

– О, даже так?!

Скажи, о чём мечтаешь?

Колдун:

– Ты новенький,

с тебя не причитается.

Ученик:

– И всё-таки! О чём?

Колдун:

– Загадывать не будем.

Все для всех сюрпризы делают.

Непредсказуем

улов Кукушки Перелётной,

столь редкой гостьи, птицы пепелищ,

на каждом смоляном пере

имеющей по зеркальцу.

Обронит, что в нём отразится?

Кукушка нас однажды принесла

В Подмётную эпоху, на опушку.

Мы оперились цветом смоляным.

Слетели вниз.

При встречах редких

из клюва мясом кормим

большую тень её.

Чей голубь сердца предпочёл зерно,

тех с нами нет…

Ученик:

– Короче, ты хочешь человечины.

Колдун:

– Вот смелый мысли полёт!

А, впрочем, да! Да, так или иначе.

Плоти живой хочу,

не наколдованной и не из склепа.

Быть падальщиком –

попросту нелепо при этом изобилии.

Но и такой не надо,

что вкус изменит после первого укуса

на визг и ужас.

Я хочу такую,

которая позволит глодать до косточки,

и косточку разгрызть

с взаимным наслаждением,

мой милый,

мой годовалый ученик!

Ученик:

– Ого, сегодня день открытий.

Колдун:

– Я лишнего наговорил.

Это настойка с вишней виновата,

она болтала пьяным языком.

Ученик:

– Конечно, кто ещё. Не ты же!

Колдун ласково:

– Уматывай-ка.

***

242…((9.а)) Реконструкция. Зайчик

На День Гнезда любой колдун обязательно ищет себе компанию. Это внутренняя потребность соблюсти традицию, а ещё это редкая подсказка: как бы вы не разнились, в глубине имеется некоторое сродство. Нежданного путника в этот день зовут к столу. Особенно братски относятся к тому, с кем хотя бы единожды пировали на День Гнезда.

Внезапно! Треф, смеясь говорит Колдуну, что вежливым до приторности письмом, о которого веяло тревогой и шёпотом просьбы, придворный гадатель выразил желание праздновать вместе с ним, как общим по картам. А-ха-ха, и к чему это упоминать?! Кого прогонят в такой день? Видно, плохи дела во дворце.

Колдун ухмыляется:

– Не на цепи ли он там сидит? Не раз ли в году его расковывают? Хотя именно в этот день Чомга и должен бы приревновать слугу, мчащегося прочь. Вот тебе и власть поменялась! Спросить его: как доволен результатом?

Чомга и ревность? Нет. Гадателю достаточно пообещать, что назавтра он вернётся с медной монетой для него и всё – отпущен! Помимо денег бескровное иссохшее чудовище под дымной шкурой волка не волнует ни-че-го.

Но в целом Треф соглашается: положение гадателя и страшно, и комично. Всем известно, нечисть использует дворец, как проходной двор между лесом и адом. Егерь в своих владениях теперь в большей безопасности, чем гадатель за дворцовой стеной.

***

242…9.а Исходник

Треф:

– В краплёной покерной, истрёпанной колоде

Живёт зайчонок с детских карт!

Как только он туда попал?!

Ах, да, по глупости, по доброй воле!

Капустной масти зверь козырный

на дамку прыг!

Ан, туз его покрыл!

Бедняжка скачет и не может выйти

из партии.

Ему бы лист капустный,

пенёк на солнце, сочную морковку.

***

243…((126.а)) Реконструкция. Подарки

Зря они смеялись. То, с чем гадатель пришёл на День Гнезда, обладало и смыслом, и ценностью, а его личная ситуация на самом деле ужасна.

Являясь придворным гадателем, молчать о надвигающейся опасности, было бы преступлением в отношении обычного царя, но на троне колдун-узурпатор. На троне чудовище, которому известно про именины Чёрной Подёнки куда больше прочих. Как быть? Рассказать ему всё, открывшееся в хрустальном шаре и восковых наплывах? Вслух описать зрелище, которое Чомга желал бы вовеки оставить за покровом непроницаемой тайны? Ну, нет! Куда ни кинь, всюду клин.

Подарки тоже воск подсказал.

Для Трефа у гадателя нашёлся роскошный, хоть предсказуемый сувенир: колоду карт, что тасует себя сама, будучи разбросанной по столу. Магия против шулерства, Трефу она приятна.

Колдун с учеником получили дешёвые, но значимые подарки. Человек бы обиделся, колдуны приняли с благодарностью и задумчивостью. Колдун – совсем маленький кошелёк из чёрного атласа с подкладкой василькового цвета. Дырявый кошелёк.

Ученик – белые крылья мёртвой птицы. Видны косточки и суставы – чистейшие. Присмотрелся, а их нет! Едва светящаяся пустота. На концах перьев – кровь. Такие крылья дают лёгкой, маленькой вещи, обычно письму возможность летать, пока кровь не высохнет на ветру. А она заговорённая, не высыхает.

В свою очередь, переглянувшись, Треф с Колдуном предложили гадателю приют в любом из своих домов при необходимости. Гадатель с благодарностью прижал руку груди и подвинул стул к Трефу поближе. Угадали, из дворца сбежать хотел.

Внимание перешло к годовалому колдуну, считай, главному на празднике. Тот безрадостен.

Ученик шкурой, хребтом ощущает, как меняется роза ветров, как скоро и безвозвратно развеет едва наладившуюся жизнь. Самой жизнью он, впрочем, тоже не доволен. Первый колдунский юбилей… Чудный вечер в наилучшей компании… Но если заглянуть вдаль, так ли уж соблазнительно колдуном-патриархом, главой клана или грозой округи встретить однажды сотый День Гнезда?..

***

243…126.а Исходник

Треф:

– Что хочешь, молодой колдун?

Я спрашиваю без подвоха.

Ученик с невесёлой улыбкой:

– Хочу, чтоб не было мне плохо,

а было очень хорошо.

Треф:

– Ну, ты не тем путём пошёл!

Ученик:

– И где свернуть?

С обочин жуть таращится,

весь горизонт затянут дымной пеленой.

А тот, вначале кравшийся за мной,

теперь идёт хозяйскими шагами.

Тень от него под вечер забегает вперёд

и, будто насмехаясь,

гуляет в колеях среди колдобин,

как ядовитая змея.

Колдун:

– Но это значит, что ты дома.

Наш край по самые края

налит туманами, дымами

и нашей властью колдовской.

Ученик:

– Тоской.

А тот, что за спиной,

такой с широкими плечами,

питается моей печалью

и кувыркается ночами

в сухом бурьяне

с моей тоской.

***

 244…((56.а)) Реконструкция. Выбор

Ученик хочет заклинание Ста в подарок, заклинание колдовства над колдовством. Не лучшая идея, и до скуки предсказуемый поворот: молодость хочет самого-самого. Нет, чтобы выбрать «поводья бури», как все.

В целом ворожба двух последних третей Подмётной эпохи – перекладывание кусочков мозаики. Их вариации: заклинания и рецепты бессчётны, но детали всё же. Однако исключения есть, заклинание Ста – одно из них. Сложное в исполнении, требующее незаурядной концентрации на главном свойстве того, что колдующий призывает к бытию или повергает в небытие.

Плохой, глупый выбор для юноши. Это Колдун ещё не знает зачем понадобился Ученику именно такой дар.

***

244…56.а Исходник

Колдун:

– Ты главного не уловил.

Заклятье Ста, как дар сивиллы:

вопрос не мастерства, но силы

задействование его…

Действительно,

Средь многих дочек

природной магии, как сын,

особняком стоящий, он один,

что королю подобен.

Он способен

специфику и волю прочих

преображать и обращать

в их противоположность.

Он вовсе не секрет!

Я не скрываю, поскольку смысла нет.

Перед его произнесеньем

полощут рот, но зелье то не пьют.

Иначе превратишься

в магического человека сам.

Число ингредиентов,

их родовую принадлежность,

смешенья обязательный порядок

ты получил бы непременно.

Позже.

Не кипятят их, не сжигают,

а растерев трёхцветным камнем,

слоями насыпают

в высокою бутыль.

Залив её по горлышко,

день ждут настоя.

Лежать или сидеть нельзя,

под небом стоя,

одним глотком

полощут рот пред заклинаньем Ста.

Ждут результата на заре вечерней.

Зашифровал рецепт я

совсем не из боязни

соперничества!

Как угасающее солнце

не приподнять от горизонта,

не отменить и заклинанье Ста.

Гадай девицам, вызывай дожди,

откапывай разбойных кланов клады,

но глубже маги не надо!

Чтоб колдовать над колдовством самим,

нужна душа усталая до смерти.

То колдовство, что крылья для стрижа,

которые непобедимы в небе,

а на земле упавший обречён.

***

245…((244.а)) Реконструкция. Разлетелись

Треф задумчиво смотрит, как на столе подобно морю – рядами, набегающими поверх рядов, без мановения чьих-либо рук тасуется подаренная колода. Трижды он протягивает руку за картой, переворачивает и глянув, кладёт обратно. Одна и та же – червонный валет.

Внезапно Треф обращается к Ученику.

***

245…244.а Исходник

Треф:

– Обратного, поверь мне, хода нет.

Ученик:

– Ну, значит, ход есть дальше.

Колдун тревожно:

– Про что вы?

Треф:

– Не столько заговор интересует

сколько рецепт

зелья сопутствующего прочтенью Ста,

кое-кого… Не правда ли?

Смешок в ответ –

скорее да, чем нет.

Колдун Ученику:

– С ума сошёл?

Ученик:

– Не знаю.

Я хочу вполне

принадлежать магическому миру.

Не распоряжаться магией,

а быть.

Как и прекрасная рабыня.

Очнуться рядом с ней.

Жить на обратной стороне реальности.

Стать не участником, а частью ворожбы,

её ингредиентом.

Здесь умереть и там воскреснуть,

Как сам ты, Треф!

Треф:

– Не знаешь, молодой колдун,

ты одного прискорбного момента...

Это возможно, да.

Это похоже на превращение.

Но всё же

не то, где обретают крылья,

а где теряют руки.

Магические пасы совершать

ты сможешь и тогда,

волшебный хлеб ты наколдуешь без труда,

обычный выпечь больше не сумеешь.

Ученик:

– …согласен.

Треф:

– Повторяй слова и угадай последнее.

Исполнится, когда ты выпьешь зелье…

…Ста ветрениц весна дождалась,

ста примерно,

наверно, ста.

Ста облаков проходит караван

по ста барханам лазурного песка,

ста около,

примерно ста.

Ста листьев стайку осень унесла

из ста оставшихся, примерно,

наверно, ста.

Зима пришла.

На выходе с аллеи

белеет голубь.

Вечереет.

Снежинки первые слетают.

Клюёт их голубь и считает…

– До ста!

Колдун в сторону:

– Бедный мальчик. В чём-то я не доглядел…

...

Так они и расстались.

Ученик исчез в полях, собирать травы для зелья.

Перед идолом он вскоре начертит монограмму-капкан и зайдёт в него приманкой. Там выпьет зелье, там сделается магическим существом. На его указательном пальце будет печатка, возвращающая удар любой ворожбы. Путь кинет идолу вместе с ударом его самого. За спиной будут крылья с пустыми костями и кровью на кончиках. Путь несут его в корни идола – в перевёрнутую крону громового тополя. Путь вознесут его магическим существом к магической деве.

Вскоре и Треф распрощался, забрав гадателя к себе пожить, как обещано.

Колдун тоже не ночевал в опустевшем доме. Он лёг в туманную ладью и лежал до утра, которого не настанет, ведь завтра – Именины Чёрной Подёнки.

 

Похожие статьи:

Рассказы → Танатос 78

Рассказы → Лестница в небо из лепестков сакуры

Рассказы → Пустота

Рассказы → Новогодняя история в черно-белых тонах

Рассказы → Брокер жизни