Бал-маскарад

В полутемном зале, освещенном бледно-голубым пламенем камина, сидело трое. На столе стояла бутылка с вином и блюда с закуской. В темном углу, возле кормушек черного мрамора дремали три коня, столь любимые хозяевами, что допускались даже в помещение.

Внезапно послышался стук и гром, входные врата распахнулись, внутрь ворвался ураганный ветер. На его крыльях в залу влетел всадник, следом за ним – переливающийся шарик, похожий на растолстевший гамбургер, из которого во все стороны торчат ложноножки кетчупа.

Троица синхронно повернулась.

- Что-то ты поздно сегодня. Работы много было?

- Хватает. Зверушка кушаньки любит, - новоприбывший откинул капюшон, явив сотоварищам зловещий белозубый оскал и черные румяна на щеках.

- Ты б ее на диету посадил, что ли! – буркнул самый тощий из присутствующих. Его ввалившиеся щеки, казалось, целуются друг с другом изнутри, а присохший к позвоночнику живот изящно подчеркивали торчащие ребра. – Праздники скоро – Рождество, Новый год, а вы всё кушаньки да жратиньки! В мире черт знает что творится. Я сегодня почту проверял, новости – хуже некуда. Санта лапдаун объявил, папаша Ноэль с очередной подружкой-моделью уехал на Таити, Дед Мороз со Снегуркой в Великом Устюге водку ковшами хлещут для профилактики. А Йоллупукки с Маори, когда я к ним в гости заглянул, вообще на меня боевых козлов выпустили – еле плюсны унес. Да и остальные нас… вас в особенности… - Смерть махнул рукой в сторону висящего под потолком гамбургера, - видеть не рады. Бессмертные – не бессмертные, волшебники – не волшебники, а боятся пуще меня.

- Раньше такого не было! – вздохнул рыцарь, закованный в броню цвета пламенного. – Всё ты виноват! Вместе со своим питомцем!

Война покачал шлемоносной головой и попытался подняться забрало. Ржавое железо заскрипело. Война буркнул что-то неразборчиво-ругательное, вытащил из кармана коктейльную соломинку и, вставив ее одним концом под забрало, а другим – в бокал, глотнул вина.

Чума побледнел, аки конь бледный. Красный шарик съежился и жалобно пискнул.

- Но не будем ссориться! – Война стукнул закованной рукой по столу. Блюда подпрыгнули и загудели. – Скажи лучше, Чума, как там люди?

- А что им сделается. Боятся, конечно, но вовсю готовятся к празднику: елки и пальмы наряжают, продуктами для оливье и пудингов закупаются, глинтвейн варят, имбирные пряники пекут. Никакого армагеддона на них нет, как обычно!

- Да, но если добрые волшебники так и будут сидеть в своих тайных волшебных убежищах, никакого Рождества и Нового года им тоже не будет. И мы без подарков останемся. А я имбирные пряники люблю, - Голод подтянул поближе блюдо с закусью, поковырялся в оливках и отодвинул блюдо обратно.

- И что ты предлагаешь? – Смерть так резко развернулся, что нижняя челюсть отвалилась и в ритме Jingle bells поскакала по полу.

Смерть догнал танцующую часть тела и, не обращая внимание на недовольное щелканье, пристроил на место.

- Не знаю, как он, - Война ткнул перчаткой в сторону Чумы, - а я предлагаю подать пример жалким людишкам и трусливым добрым волшебникам. Праздник к нам приходит вместе с маскарадом и подарками. Так что нарядимся и поедем на бал к Дун Чен Лао. Он-то ничего не боится, даже супа из летучих мышей!

- Игого! – хором поддержали кони.

Переливающийся шарик спустился пониже.

- Да ты совсем спятил, бро! – рявкнул Голод.

- А мне нравится идея! – Чума погладил любимую зверюшку. Та довольно заурчала и задрыгала кетчупными ложноножками. – Костюмами на Али закупимся, телегу у актеров макабрического театра позаимствуем, кони у нас уже есть, летать умеют.

Война попытался щелкнуть бронированными пальцами, не преуспел, пробормотал под нос что-то вроде «эники-беники, все неврастеники», и в воздухе повис бледно-голубой экран с крупными буквами Y A H E L L, обмотанными гирляндой.

– Сейчас посмотрим, как там полагается на этот самый Рождественский Новый год наряжаться.

К вопросу выбора костюмов братья подошли серьезно: скачали с АД-дзена праздничные песни и старательно прослушали их все. Через три часа у Смерти свернулись в трубочку ушные хрящи, у Чумы полопались все бубоны, Голод грохнулся в голодный обморок, кони охрипли и не могли больше заглушать ржанием веселенькую музыку, а переливающийся шарик не только втянул все ложноножки, но и распластался 2Д-ковриком по потолку. И все черной-пречерной завистью завидовали Войне, который, еще в прошлые века наслушавшись артиллеристской канонады, свиста летящих стрел и боевых кличей «кия-сука-бля-урою-нахуй-бей-своих-чужие-забояццо», - был слегка глуховат и не слегка защищен шлемом.

Первым не выдержал Смерть.

- Ребята, эти песни пугают меня больше, чем звуки седьмой трубы. Может, хватит уже? Давайте выбирать, кто кем нарядится.

- Согласен, - кивнул Голод. – У меня тоже от страха аж живот свело. Он аж от позвоночника отклеился и к тазовым костям прилип.

Кони согласно заржали, переливающийся шарик вернул себе объем и осторожно спустился пониже. Война кивнул и налил всем выпить.

Процесс путешествия в темные глубины Али-экспресса чуть не вылетел в восьмую трубу. Все хотели быть Дедами Морозами и Санта Клаусами, и никто – Снегурочками и Елочками. Костюм Зимушки-Зимы быстренько забронировал Смерть, которому очень кстати вспомнилась песенка «У леса на опушке жила Зима в избушке».

Остальные начали возражать, но Смерть процитировал припев:

- Потолок весь в крови,

Дверь шатается,

За шершавой стеной

Труп валяется.

Как войдешь за порог –

- Всюду кости,

А из окон скелет

Лезет в гости.

Братья заскрипели челюстями и забралами, но вынуждены были согласиться.

Рыжий и вороной, сообразив, что по сюжету полагается три белых коня, начали нехорошо коситься на белого и бледного собратьев и покусывать их за ляжки, но Война примирил враждующие стороны, обнаружив блестящую белую краску для дискотек. Перемирие оказалось недолгим: теперь надо было решить, кого нарядить в костюм Рудольфа. Превращаться в красноносое и рогоносное существо кони не желали.

После покраски коней и выбора по жребию Рудольфа – эта печальная роль досталась вороному, - решено было бросить жребий и нарядить елочку. По причине коллективной неграмотности братьев и нежелания рисовать крестик на «везучем» листке, на одном из обрывков папируса была изображена пентаграмма. Ее вытянул Война.

Под протестующие вопли «победителя» Смерть, Чума и Голод закрепили скотчем на броне шарики, стеклянные шишки и сосульки, обмотали брата гирляндами, а в качестве утешения прикрутили к навершию шлема звезду Соломона.

- Я ж замерзну! – всхлипывал Война, рыдая горючими, прожигающими броню до костей слезами. – Ведь маленькой елочке холодно зимой.

- Ты ж не в лесу, а дома, - возразил Чума, выискивая место для последней непристроенной сосульки.

- А когда в телегу сяяяяядем?

- Мы тебя ватой укутаем. И конфетти посыплем, - не выдержал добрый Смерть.

- Тогда еще ничего. И не забудьте в качестве компенсации за моральный ущерб коктейльных палочек прикупить. А то как я глинтвейн пить буду?

- Обязательно! – Смерть снова полез на сайт.

- И мне, мне костюм забыли! – влез переливающийся шарик.

- Тебе-то зачем? – удивился Голод. – Ты и так светишься, как прожектор на дискотеке восьмидесятых.

- Фу, какая пошлость! – от возмущения шарик пофиолетовел, покрылся крапинками и выпустил все ложноножки. – Али я не лучше коней? Аль мне костюм не полагается?

- Лучше, лучше, - Чума почесал питомца за тридцатой левой нижней ложноножкой. – А кем ты хочешь быть?

- Снежинкой!

- Ты же… ты же… круглый! – прогудел из-под шлема и гирлянд Война.

Шарик фыркнул.

- А ты – мерзкая, зелено-ржавая, небодипозитивная елка!

Война зарычал и схватился за меч, но тот был намертво примотан к поясному ремню мишурой.

- Ребята, давайте жить дружно! И елка у нас не в лесу родилась, и снежинка не растает, пока часы двенадцать бьют, - вмешался Смерть. – И вообще, Чума, давай уже наряжаться быстрее, до двенадцати всего ничего осталось.

Спустя полчаса черная телега, украшенная рисунками плясок смерти и всех семи ангелов с трубами, вылетела из парадных врат замка. В холодном воздухе разносились звуки Jingle bells, издаваемые нижней челюстью Санты. Следом за телегой летела сверкающая снежинка, больше похожая на замотанный мишурой гамбургер с торчащими во всем стороны ложноножками майонеза.

- Да гори ж оно всё адским пламенем! – закричал покрытый бубонами Дед Мороз. – Братья, мы забыли одноразовые маски и медицинские перчатки! А без них нас ни на один маскарад не пустят!

- Оооо! – заскрипела забралом Елка. – И мой антисептик для брони!

Но было поздно. Три светящихся белых коня и красноносый олень уже уносили телегу навстречу Рождеству и Новому году.

Похожие статьи:

Рассказы → Снеговик

Рассказы → Несовершенный праздник

Рассказы → Однажды в Америке

Рассказы → Сказки премудрого мыша. (История вторая: Сила воображения)

Видео → Мой советский Новый Год.