Андрей оттолкнулся от прозрачного дна и вынырнул на поверхность. Тяжело дыша, он удостоверился, что опасность уже миновала. Бассейн представлял собой квадратную ёмкость, сделанную из цельного куска какого-то прозрачного материала. Она была наполовину наполнена зловонной водой. В бассейне плавало несколько сотен абсолютно голых людей разного пола и возраста. С одного края бассейна возле поверхности воды был выступ, за который можно было держаться рукой. Несколько десятков женщин и детей, видимо не умевших плавать, с паническим ужасом на лицах держались за этот выступ. Андрей подумал, что уже более суток непрерывно плавает и ныряет, а кроме того, его не переставала мучить сильная головная боль. Ему надо было отдохнуть. Он попытался протиснуться к спасительному бортику.
– А ну пошёл вон! Тебя тут ещё не хватало! Тут детям не за что держаться! – обрушилась на него какая-то полная женщина из числа не умевших плавать, и почему-то ударила его кулаком в нос. Окружавшая её толпа одобрительно загудела.
Почему-то вместо обиды Андрей подумал: «Действительно, я же мастер спорта в отличие от них, я и так продержусь» - и он прибег к верному испробованному средству: лёг на воде на спину и попытался расслабиться. Его взгляд упёрся в огромный плакат, висевший сбоку над бассейном: на плакате был изображён, можно так сказать, полноватый мужчина, с одной особенностью: у него была отрублена голова и выпотрошен живот. Справа от мужчины, три четверти плаката занимало разноцветное пятно, цвета которого переливались один в другой, но в основном преобладал жёлтый. Казалось, цветное пятно было объёмным и выступало над плоскостью плаката. Ещё выше был ребристый потолок, рёбра которого расходились, видимо, от центра помещения к краям, что напоминало шляпку гриба сыроежки. Под потолком мелькали то ли пятна, то ли тени. Андрей присмотрелся получше, и заметил, что это были не пятна, а движущиеся роботы, которые на ходу успевали что-то передавать друг другу, группироваться и перегруппировываться, при чём скорость их движения была настолько высокой, что едва улавливалась человеческим глазом. При этом во всём помещении стояла зловещая полная тишина, нарушаемая только человеческими стонами, причитаниями и всплесками, раздававшимися из бассейна. Ужасно захотелось спать.
Внезапно Андрей услышал какие-то отчаянные бултыхания и крики, доносящиеся с разных сторон бассейна.
– Экраны! Экраны! – раздался крик и Андрей оглянулся.
«И правда, началось опять» – подумал он.
Над одной из стенок бассейна нависали четыре громадные тени. Это были существа, ростом, почти в пять раз превосходящим человеческий. Внешне они больше всего напоминали огромных крабов, но в отличие от крабов они были прямостоящие, нижнюю пару конечностей они явно использовали для ходьбы. Всё их тело было покрыто чёрным блестящим панцирем. Головы были огромные, а совершенно неподвижные лица были сделаны всё из того же чёрного блестящего материала, и на них выделялись два маленьких, чёрных, совершенно неподвижных глазка. При этом двое чудовищ были ростом метров по восемь, а ещё двое – метров по пять.
«Родители и дети, наверное», – подумал Андрей.
Некоторое время чудовища стояли у стенки неподвижно, как бы в немом удивлении наблюдая за содержимым бассейна. Потом перед лицом чудовища-ребёнка вдруг развернулось яркое, разноцветное объёмное сияние, подобно большому трёхмерному экрану. Разноцветные пятна переливались, вздрагивали и исчезали на этом экране. Он то вдруг озарялся равномерным фиолетовым сиянием, то сворачивался. Постепенно к нему присоединился экран от второго чудовища - ребёнка. Два экрана вошли во взаимодействие, и на месте их пересечений возникали многочисленные светящиеся точки. Так продолжалось секунд пятнадцать. Вдруг, вокруг этих двух экранов появился превосходящий их по интенсивности и по площади экран самого крупного существа. Он был в основном красно-фиолетовых тонов, и видно было, что по своей силе и значимости он как бы обнимал и захватывал два маленьких экрана. Ещё секунд через десять все экраны погасли, а одно из детей-чудовищ подняло свою клешню и занесло её над бассейном. Андрей увидел, что клешня оказалась как раз над его головой. «Ну почему всегда я», ¬¬- с тоской подумал он и мастерски нырнул на самое дно бассейна. Там уже было достаточно человеческих трупов, чтобы затеряться среди них, замереть, притворившись мертвым. Несколько секунд сверху доносились какие-то удары и бултыхания, потом всё стихло. Андрей снова вынырнул на поверхность. Справа, со стороны «разделочного столика», как его назвал для себя Андрей, раздавался пронзительный женский вопль. Вскоре вопль стих, а от столика с неимоверной скоростью улетели под потолок несколько роботов, и один из них держал блестящий свёрток, длиною чуть короче человеческого тела. Роботы поднялись под потолок и исчезли, каждый в своем направлении.
От бортика раздался душераздирающий вопль: - Джейн! - Кто-то закричал:
- Мрази! Они нас так всех по одному убьют! Да будьте вы прокляты! - Некоторое время над бассейном воцарился гневный, возмущенный, то ли вой, то ли стон, который со временем стал утихать и выродился в несколько рыдающих женских голосов.
Андрей задумался: - Как всё начиналось? «Путешествие в новый мир!» Потом непробиваемая толща снов, потом эти кошмары с «Экранами».
Самое ужасное, что он не мог объяснить: Что и главное, Почему это с ним сейчас происходит. – Может быть, я всё ещё сплю, или это ужасная галлюцинация? Или же я умер во сне и это уже загробный мир, мир где после смерти меня ждут бесы и мучения на всё более низких и низких уровнях? Судя по нереальности всего происходящего – да. Это плата за мои грехи… Хотя, может быть, я не умер и не сплю, тогда…
Как бы в ответ на его немой вопрос, внезапно над ним завис серебристый робот-транспортировщик, к которому сбоку была пристёгнута большая прозрачная ёмкость, наполненная жидкостью. Диафрагма на нижней части ёмкости раскрылась и из неё полилась вода и посыпались в самых нелепых позах люди. Несколько десятков людей. После этого, робот, сделавший своё дело, моментально растворился под крышей помещения.
- Вот и пополнение прибыло, – с грустью подумал про себя Андрей. – Но места у бортика уже нет, а держаться сутками на воде сумеют не все.
Прямо перед ним из воды вынырнул старичок: он был худеньким, маленьким, по бокам головы жалостливо свисали длинные мокрые клочки волос. Синеющими губами старичок прошипел: - Молодой человек, помогите! Сердце! – Видно было, что он того и гляди отключится и утонет. Андрей схватил его за плечо, а сам крепко задумался: уж очень старичок напоминал кого-то ему давно знакомого…
- Профессор Правомиров! – закричал Андрей минут через десять – Так это Вы! Один из организаторов нашей экспедиции!?
- Да, он самый. – Старичок, уже почти отошёл от своего приступа и теперь казалось, что его глаза излучали разум и целеустремленность.
- Молодой человек, у вас отличный рост и атлетическое сложение, я давно ищу кого-то навроде Вас! Прекрасно! Послушайте, что Вы должны будете делать…
- Нет, нет. Я ничего не буду делать до тех пор, пока Вы мне не объясните, какого чёрта здесь вообще происходит! Вы же один из организаторов этой экспедиции, вы были её мозгом, так скажите, в какой сейчас она находится стадии? Где мы, и как сюда попали? И главное, что это за чертовы «Экраны»?
- Дела идут замечательно, друг мой. Экспедиция находится на последней стадии полного провала. С одной стороны, наши расчеты подтвердились, и, похоже, второй спутник Альфы Растроповича на самом был единственной доступной и пригодной для жизни планетой – здесь мы были правы. С другой стороны, эта планета оказалась уже заселена очень высокоорганизованными разумными существами, этими, как вы изволили их назвать, «Экранами», по видимому, продуктом эволюции ракообразных…
- Так какие же они разумные, – возмутился Андрей. – Если они тут мучают и убивают нас, не сказав ни слова. А главное: за что? Что мы им такого сделали? Могут ли вообще разумные существа поступать так с соседями, оказавшимися в беде?
- Вы из какого Ковчега?
- Из четырнадцатого.
- Боже мой, уже четырнадцатый ковчег, – простонал профессор. – А кстати, Великий Обвал на земле ещё не начался?
- Ещё нет, но ожидали со дня на день. Скорее всего, наш Ковчег Спасения был уже последним. После – вряд ли кто на земле мог спастись.
- Но как Вам известно, – перебил профессор Правомиров, – я летел вместе с ведущими учеными и нашим правительством на первом Ковчеге Спасения. И я был одним из тех немногих людей, кто не спал, когда мы подлетели к орбите этой планеты. А происходило там совсем неожиданное: когда мы вышли на орбиту, какая-то чудовищная сила схватила наш Ковчег и минут за десять приземлила его на планету. За это время никто из спавших не успел проснуться, а мы не успели добраться до оружия. Далее, примерно за минуту, они распилили наш корабль пополам, и открыли его как огромную консервную банку. Потом всё заполонили летающие роботы, которые носились с такой скоростью, что их было не разглядеть. За несколько минут они разнесли всё имущество корабля, вынули людей из криокамер, и всех нас поместили в несколько изоляторов.
Потом, насколько я понял, около недели они потратили на выяснения вопроса: являемся ли мы разумной формой жизни, или же мы нечто типа сельхоз-животных, оставленных на корабле в пищевых целях. Тут надо упомянуть, что, судя по всему, у Экранов процесс мышления, общения и вообще любой коммуникации, неразрывно связан с объёмными голографическими образами, которые они в ходе эволюции научились создавать вокруг своей головы. У них всё: речь, воспитание, творчество, управление роботами, всё завязано на этих голограммах, которые возникают чуть ли не со скоростью мысли, но тут как-то задействована их атмосфера, о которой мы пока ничего не знаем, но ладно… Так вот, будучи существами разумными и высокоорганизованными, Экраны прежде всего стали нас проверять на предмет разумного мышления, не являемся ли мы, так сказать, их братьями по разуму. И все первые эксперименты проходили именно в этой плоскости. Нас брали по одному и пытались разговаривать с нами при помощи этих своих голографических картин: подолгу показывают одно и то же цветное пятно и ждут, что мы ответим. А что мы можем ответить? Для этого в голове должен быть специальный объёмный проектор, да и мозг должен работать немного по-другому. Слуха, кстати, у них нет абсолютно. Судя по всему, они даже не предполагают, что какие-то сигналы могут передаваться в виде звуковой волны. Мы пытались говорить, кричать – всё бесполезно. Кроме того, они крайне скованы из-за своей конструкции, и языка жестов у них тоже нет. И мимики нет – какая мимика может быть на жестком панцире? Как мы ни пытались двигаться, жестикулировать – всё напрасно. Только после определенного момента нас стали фиксировать во время «разговоров» в креслах, видимо, чтобы мы не делали дурацких движений. Для них все эти наши проявления как для нас – извивание червя или жужжание мухи. И главное, дали бы хотя бы краски или фломастеры какие, мы бы им может, нарисовали в ответ какие-нибудь пятна, так ведь нет у них ни красок, ни фломастеров.
Как они ни пытались нам показывать свои картинки: то сами, то через роботов, то на специальной стене, люди не смогли адекватно на них ответить. Тогда они принялись за эксперименты другого рода. Сначала принялись через людей ток пропускать – так, кстати, наш премьер министр от инфаркта умер. Потом стали изучать воздействие тепла, холода, пониженного давления. Всё это время нас держали в камерах с бассейнами или просто в бассейнах – видимо решили, что если изначально нас нашли в криокамерах с жидкостью, то мы обитатели воды. Если мы надолго выходили из бассейна – нас туда сталкивали. А потом в один прекрасный день у академика Габеляна руку отрезали – не знаю, что они там изучали. С тех пор, некоторые из нас возвращались кто без ноги, кто без глаза, а кто и без желудка. Кончилось тем, что президент Беларуси, Лукашенко однажды вообще вернулась в камеру без головы… Но потом труп убрали – поняли, значит, что она мёртвая. Мне повезло – я выжил после всех этих экспериментов. И сделал некоторые ценные выводы и наблюдения, которые нам скоро помогут отсюда выбраться! Каким образом мне удалось пережить уже большинство обитателей четырнадцати ковчегов, в то время, как я сам из первого, а?! Эй, Вы меня слышите?!
Андрей, казалось, уже не слушал, его взгляд остановился. Наконец, он заговорил:
– Твари! Как они смеют так поступать с нами? Откуда эта просто нечеловеческая, даже не животная, а какая-то земноводная жестокость, как им могло прийти в голову так мучить и убивать людей?! Какими же мразями надо быть?!
- Спокойнее, молодой человек, – вмешался профессор Правомиров. – Всё вполне логично и очевидно. Я, по правде говоря, этих Экранов даже не виню. Ведь с их точки зрения мы вполне объективно не проявляем признаков разума. Мы как бы неразумные бессловесные животные для них, даже хуже животных, мы совершенно не подаем привычных для них сигналов, свойственных разумным существам!
- Но ведь нельзя на основе таких тупых заключений делать выводы о разумности!
- Простите, батенька, а когда Вы были на Земле, то ели телятину или рыбу? На основании чего Вы делали вывод об отсутствии разума и самосознания у коров? Вы его делали на основании того факта, что корова просто не могла Вам рассказать о том, что её разум осознает сам себя, точно так же как и Ваш разум. А не могла корова Вам рассказать о тонких движениях своего разума по той причине, что не владела человеческим языком и потому не была способна передать Вам свои мысли, поделиться своим сознанием. Для нас же как: нет слов – нет сознания, привет! Только теперь мы оказались в роли этой коровы, и пришла пора нам доказывать, что мы не верблюды. Кстати, насчет коровы: видимо, через пару месяцев после нашего приземления, экраны распробовали человеческое мясо, и теперь оно у них вроде деликатеса. Для опытов оставили пару десятков человек, а остальных, вроде нас, пустили через распределитель в сеть магазинов, по типу наших продуктовых супермаркетов. Мы, как видишь, деликатес и украшение стола!
- И они нас…
- Да-да, после разделки съедят. Причем, скорее всего сырыми. Я видел пару раз, как они это делают: термическая обработка у них судя по всему не обязательна… Ну так вот, это всё была лирика. Теперь слушай внимательно: у нас есть способ вырваться отсюда, и возможно, спасти последние остатки человечества. Для этого ты должен будешь поверить мне и строго придерживаться моего плана. Ты готов?
- Да я готов сделать всё, что в моих силах, даже если шанс один на миллион.
- Отлично. На самом деле шанс есть, и очень значительный. Я обнаружил массу уязвимостей в их системе транспортировки и контроля. Сначала придётся сбежать отсюда, потом надо будет немного покопаться и переподчинить себе некоторых роботов. Хоть роботы и управляются голограммами, есть один верный и остроумный способ взять над ними контроль. Но сначала о побеге. Сейчас мы обманем их и скоро окажемся в комнате-распределителе для пересортировки. Там мы поступим следующим образом: тебе надо будет изловчиться, и… ААА! ААААА! - невесть откуда взявшаяся, огромная клешня схватила профессора за талию, и, судя по его неистовым воплям, дико сжала его. У бассейна стояло два взрослых Экрана и один ребёнок. Ребёнок держал уже замолкающего профессора Правомирова перед своим панцирным лицом, а взрослые в это время что-то говорили ему с помощью своих багрово-малиновых экранов. Временами напротив ребёнка появлялись робкие зелёные пятна, но они тонули в общем фоне багрового родительского доминирования. Прошло несколько секунд такого диалога, и ребёнок как бы нехотя бросил профессора обратно в бассейн, а вместо него схватил жирную женщину у бортика, и вся троица, после того как покупку положили на разделочный столик, чинно удалилась…
Андрей выловил тело профессора, но было уже поздно: глаза его закатились, и он не проявлял никаких признаков жизни. Ещё бы: чудовище практически перекусило его своей клешнёй пополам, так что во многих местах уже выглядывали внутренности. Андрей отпустил тело профессора, и оно тихонько пошло на дно…
«Похоже, вот теперь полный конец» – мрачно подумал он.
Похожие статьи:
Рассказы → Спиридонов и "тролли". Часть 1
Рассказы → Тайная планета клонов
Рассказы → Так звучит тишина
Рассказы → Планета Срам
Рассказы → Бремя уз
Если заметили, Лукашенко в рассказе женщина. Это вообще правительница - далекий потомок, вступившая во власть, когда прервалась могучая мужская линия славных президентов, или однофамилица вовсе!
А-ха-ха! У деда, похоже, реально был великолепный супер-план!
