fantascop

Сердце монстра

в выпуске 2015/05/18
20 ноября 2014 - Шуршалка
article2875.jpg

Я вскрываю конверт. В скольких же руках он побывал! Пятна, какие-то цифры, выведенные чужим поспешным почерком. Сургучная печать раскрошилась и кажется повреждённой, словно кто-то надломил её, но не осмелился окончательно разъединить половинки.

— Кто принёс письмо? – спрашиваю я с недовольным видом.

Фрау Зёнле обиженно поджимает губы:

— Я могу спросить Ганса. Если не ошибаюсь, он занимается почтой!

Она кухарка и пришла узнать насчёт обеда. Фрикасе из курицы с грибами? Свиная отбивная на косточке? Тушёная говядина с черносливом? Почтой действительно занимается старый Ганс. Фрау Зёнле имеет полное право обижаться. Но она не догадывается, что своими дурацкими вопросами я маскирую страх и неуверенность. В ушах до сих пор стоит язвительный смех профессора Галко. Мои попытки двинуться в необычном направлении исследования человеческого организма он окрестил «гипотезой бредоноса». Конечно, что я могу поделать?! Без фактов моё предположение о возможности гармонического соединения живого и неживого обречено остаться пустоцветом на древе познания, бесплодной алхимической штудией. При желании я мог бы добыть доказательства. Грязный конверт в моих руках – тому подтверждение. Но с годами подобная возможность представляется мне всё ужасней и ужасней. О, как безрассудна и глупа молодость!

Ганс, шаркая ногами, приходит и долго вертит в морщинистых руках замусоленный конверт.

— Вроде бы пришло с утренней почтой, — говорит он наконец, — господин уже изволил получать подобные письма. Без адреса отправителя.

— Ладно, иди, — я раздражённо машу рукой, — как можно вести дела, если документы появляются неизвестно откуда?! Когда в этом доме будет порядок?!

— Значит, фрикасе из курицы, — вмешивается фрау Зёнле. Я замолкаю и, пока собираюсь с мыслями, чтобы сделать ей замечание, она поворачивается и уходит без разрешения. Фрау Зёнле отличная кухарка и всегда найдёт работу. Старый Ганс бросает на меня тоскливый взгляд и плетётся к выходу.

— Закрой дверь, — бурчу я в сгорбленную стариковскую спину.

Я разворачиваю конверт – это обычный листок дешёвой бумаги, сложенный и запечатанный сургучом. Ровным почерком, но печатными буквами, там написана всего одна фраза: «Привет от Железного дровосека, который в порядке».

Я кидаю послание в огонь. Я не желаю иметь с этим ничего общего.

***

Касе очень хочется жить. Она крадётся по чужому лесу, прячась в тени деревьев – маленькая хрупкая фигурка в длинном до пят плаще. Ей кажется, что она хорошо замела следы. Лесное болото, чавкая, неспешно поглотило всё, а излучение жизненоса можно засечь только на небольшом расстоянии. Перед маленькими выпуклыми глазками Касы, чёрными сейчас, как самая тёмная ночь, мелькает лицо матери. Увидит ли она её? Может быть, когда-нибудь случится чудо? Но, скорее всего, они с жизненосом так и останутся на этой планете, так похожей и не похожей на родную Таву. Каса вздрагивает – где-то хрустнула ветка – и ласково поглаживает притаившийся в складках плаща жизненос. Она никогда не осмеливалась посмотреть на мир глазами своего второго «я». Интересно, что он чувствует, надеется ли на что-то, согласен ли с её решением? Впрочем, пустое. Сейчас нужно найти укрытие. Металлический палач уже идёт по следу. Она судорожно вздыхает. На Таве её ожидала смерть, а жизненос получил бы Божественный правитель. Как жертву, как знак величайшей любви подданных. Только тогда бы он улыбнулся, а улыбка на сверкающем лице правителя – высшая награда! Так говорили все, кроме её матери и горстки друзей, в семьях которых из поколения в поколение передавалась истинная история Тавы до прихода Божественного правителя. И Каса не стала ждать ужасной участи. Страстная жажда жизни заставила её предпринять отчаянную попытку спастись. Она не первая бежала от жрецов правителя. Кто-то, как и Каса, просто не желал умирать, но были и смельчаки, надеявшиеся положить конец господству металлического диктатора, лишив его источника энергии. Увы, беглецов всегда ловили и казнили. Но Каса и её бескорыстные помощники всё-таки надеялись.

Девушка выходит на опушку леса. Она видит несколько невысоких по меркам Тавы строений, из окон которых струится дрожащий свет. Эх, была не была! На миг Каса благодарно прижимается к ближайшему дереву и нежно проводит узкой ладонью по  шершавой коре. Затем она поправляет плащ и ступает на дорожку, ведущую к крайнему дому.

***

Металлический палач летит над голубой планетой. Жертва где-то здесь, он чувствует в атмосфере слабый след украденного беглянкой корабля. В искусственном мозгу стремительно анализируются возможные варианты её приземления. Территория получается огромная, но палач не спешит. Времени у него пока достаточно. Под ним проплывают леса, поля, водоёмы не идеально круглые, как на Таве, а самых разных форм и размеров, вдали белеют вершины гор. С помощью удалённых датчиков он наблюдает маленьких глупых существ, пытающихся преобразовать этот мир, разбирает языки (их слишком много, но он справляется). «Какой низкий уровень!» — мелькает у него в мыслях. Но тем проще работать. Примитивные общества, примитивные действия.

Палач находит вероятное место приземления и летит вниз, равнодушный к разноцветной мозаике, раскинувшейся под его сверкающим телом. Его датчики фиксируют изменение атмосферного давления и состава воздуха. Для лучшего маневрирования он отключает антиметеоритную защиту. Но кое-что он не учёл, потому что на Таве нет птиц. Вернее, на Таве нет летающих птиц. На огромной высоте в палача врезается стая уток. Две кряквы погибли, стая продолжает полёт. Металлическая фигура дёргается в воздухе и, беспорядочно кувыркаясь, летит вниз.

***

Пасторша Груббе подаёт нищенке кружку с водой. Тонкие зеленоватые ручки с ногтями, скорее похожими на когти, хватают фаянсовый сосуд. Пасторша в замешательстве. Странная гостья, странный цвет кожи, странная внешность. И зовут чудно. Держит одной рукой что-то у груди, а другой на себя показывает и бормочет: Каса, Каса. Хоть имя своё знает. Сначала пасторша перепугалась, когда гостья сняла капюшон: узкое лицо, чёрные выпученные глаза, слишком тонкий и длинный нос с еле различимыми ноздрями, почти безгубый щелеобразный рот. Но незнакомка сказала что-то непонятное жалобным голосом, и пасторша сразу успокоилась. Несчастная девочка, наверное, сбежала из бродячего цирка. Её Иоганн не любит, когда убогих созданий выставляют на потеху толпе. Он однажды поругался с хозяином заезжего цирка, итальянцем Теодоро. Тот держал в бочке русалку и показывал бедняжку публике. Русалка, правда, потом бранилась с Иоганном, да ещё такими скверными словами на швабском, даже сан не уважила… Но она и русалкой-то не была. Омерзительный хвост ей хозяин приделал.

С чердака спускается Пауль, высокий юноша с внимательными карими глазами под тёмной шапкой слегка вьющихся волос. Ему девятнадцать, он изучает медицину в университете. Пауль несёт несколько книг.

«Матушка, пусть она у нас поживёт, — говорит он рассудительным тоном, — не думаю, что она заразна»

Пока отец в отъезде, Пауль показывает себя настоящим хозяином. Ему одновременно и жалко страшное создание, и жутко любопытно. Может быть, Каса станет темой его диссертации. Он будет учить её грамоте, а потом она заговорит на нормальном языке. Фантазии Пауля уносятся всё дальше и дальше. Он внимательно разглядывает Касу. Волосы у девушки тоже необычные. Вроде тёмно-русые, но с зеленоватым отливом. Как будто действительно из цирка – изуродована и выкрашена злым хозяином в бледно-зелёный цвет. Интересно, что за раствор употреблял её мучитель? Или заставлял её принимать специальные снадобья? Пауль подходит и тихонько дотрагивается до мягкой пушистой пряди. Волосы похожи на мох. Студент вздыхает – жаль, что у них дома нет лаборатории. Надо будет отвезти её в университет.

Каса понимает, что здесь её не обидят. Она крепче прижимает жизненос к груди и растягивает рот в подобии человеческой улыбки – она уже ухватила особенности мимики своих новых друзей. Сейчас они с жизненосом с каждой минутой всё лучше и лучше осваивают незнакомый язык. Пауль и не догадывается, как легко будет обучать её!

***

«Незаконная вырубка леса! Граф фон Кольберг выражает возмущение варварским поведением арендаторов!»

Пастор Груббе читает газету вслух и морщит лоб.

— Удивительно, — говорит он, — всего неделю назад на незаконную вырубку в городском парке жаловался магистрат Тауфена.

— Какие-то сумасшедшие, — пожимает плечами Пауль, — а две недели назад в лесничестве Штольбе уничтожили посадку молодых дубов. Какой-то безумец принялся рубить деревья, а другие подхватили. Болезнь!

— Если бы на растопку, — вздыхает добрая пасторша, — хвороста на всех не хватает, бедные люди поневоле вынуждены воровать… А эти рубят и дальше идут! Что за нелепость! И заметили, это всё ближе и ближе к нам.

Зеленоватая девушка в углу сматывает шерсть в клубок. Она жадно прислушивается, но сидит тихо как мышка. Каса одета в старомодное, но чистое и аккуратное платье благодетельницы. Трудно поверить, какой тоненькой и изящной была фрау Груббе двадцать лет назад.

— Наши необъятные леса эта банда оставила на десерт, — хмыкает Пауль, — но не надо забывать и про наши болота – про них даже в средневековых хрониках написано! Я не завидую этим самозваным дровосекам!

Каса кладёт клубок в корзину и несмело подходит к пасторше.

— Закончила, Катарина? – ласково говорит женщина. – Теперь можешь помыться. Ты же любишь воду, детка?

Имя Каса пасторша игнорирует: христианское куда лучше.

Девушка кивает и уходит, осторожно переступая маленькими ступнями в детских ботинках Пауля.

— Катарина купается в ледяной воде, — замечает пастор Груббе, — похвальная привычка. Полезная для здоровья! Никогда не подумал бы, что такая хрупкая девушка столь вынослива.

— А сколько она сделала по дому за эти два месяца! – подхватывает пасторша. – Мы приютили бедное дитя, но она платит нам сторицей! А ведь сначала и говорить толком не могла – так её запугали.

***

Пауль зевает и оставляет родителей заниматься восхвалением страшненькой Касы. Он проскальзывает на кухню и видит привычную картину. Зеленоватая девушка стоит в тазике и с блаженным видом поливает себя водой из большого глиняного кувшина. Её худенькое тело от ключиц до колен покрыто буро-зелёной накидкой. Паулю иногда кажется, что это тоже что-то вроде моха. Но он стесняется подойти ближе – всё-таки он и так нарушает правила приличия, открыто наблюдая за полуобнажённой девушкой. Хорошо, родители не видят, а Касе его присутствие безразлично. Девушка и притягивает, и отталкивает его своим уродством. Пауль думает, что стоит обратиться за помощью к профессору Галко. Правда, он иностранец, но дело своё знает. Касе он вряд ли понравится. Грубый, заносчивый, ужасно обращается с объектами своих исследований, проводит над ними рискованные опыты. В университете его побаиваются, но уважают. Галко может помочь Паулю сделать карьеру. Вакансия ассистента пока свободна – Галко обязательно заинтересуется его кандидатурой, если он удивит профессора. Касу, конечно, жаль, но Пауль намерен стать настоящим учёным, а настоящему учёному сантименты ни к чему.

— Пауль, ты дома? — слышит он знакомый голос. Юноша кидает последний взгляд на нежащуюся под водяными струями Касу и выходит во двор через заднюю дверь. Это Анна, подруга детских лет и первая любовь. Анна принарядилась – белая накрахмаленная блузка, чёрный бархатный жилет, двойная нить бус из поддельного коралла и полосатая чёрно-бело-красная юбка. Пауль мысленно сравнивает её с городскими барышнями и находит простоватой. Но тёплые чувства к ней у него остались. И родителей огорчать не хочется. Они считают Анну подходящей партией.

— На просеку? – спрашивает Пауль. Анна застенчиво улыбается.

Просека – место чинных прогулок здешней молодёжи. И дом недалеко, и лес рядом, и всё на виду, прилично. Правда, некоторые парочки умудряются затеряться на боковых тропинках, но, если отношения серьёзные и дело идёт к свадьбе, на это смотрят сквозь пальцы.

Пауль и Анна идут по просеке. Там малолюдно. На скамейке сидит докторша Кёрнер. Рядом играют её близнецы в матросских костюмчиках. Поздоровавшись, пара медленно движется дальше, но пройдя большой раскидистый куст, закрывающий одну сторону дороги, поспешно сворачивает на тропинку.

— Ах, она так на нас посмотрела! – восклицает Анна. – Мне кажется, её брат ко мне неравнодушен!

— Тебе кажется, — Пауль криво улыбается, машет рукой и обнимает подругу за талию. Они углубляются в лес.

***

Металлический палач поднимает верхнюю конечность, резаки легко впиваются в податливый ствол. Ошибка, опять не то. Эти создания так на неё похожи! Только они не могут убежать, они прикованы к земле длинными отростками, уходящими глубоко в почву. После неудачного падения с ним что-то случилось, он потерял способность различать Касу среди стольких подобных ей существ, но обязательно узнает жертву, когда резаки коснутся знакомой плоти.

— Железный дровосек! Он железный, железный! – визжит Анна.

Пауль дёргает девушку за руку. Сначала он думает, что это тот самый сумасшедший дровосек из газет, надевший сверкающий костюм, но существо двигается так не по-человечески! Быстро, резко, вроде бы угловато, но целеустремлённо и точно. Слегка покачиваясь, железный дровосек направляется к ним, вытянув перед собой конечности, на концах которых с бешеной скоростью вращаются металлические диски. Анна вырывается из рук Пауля и скрывается в лесу. Чудовище всё ближе и ближе.

— Стой, — удивляясь собственной смелости, говорит Пауль, — ты ведь не адское создание? Ты – автомат?

Блестящий дровосек замирает. Его лицо похоже на металлическую кастрюлю без ручек. На месте глаз маленькие стеклянные окошечки в несколько рядов, бочкообразное туловище усеяно наростами. Короткие суставчатые ноги заканчиваются множеством тонких металлических подпорок.

Рта у дровосека нет, но, тем не менее, Пауль слышит его голос.

— Кто такой Железный дровосек?

— Ты! – отвечает Пауль. Он так напуган, что уже не боится.

— Хорошо, я не железный, но пусть будет так, — доносится до Пауля слова монстра. Акцента нет, но голос нестерпимо чужой, в нём чувствуются вибрации, несвойственные живому существу.

— Ты кто? – спрашивает Пауль, облизывая пересохшие от волнения губы.

— Железный дровосек, — отвечает чудовище, — у тебя плохая память. Ты сам меня так назвал. Нет, не ты, а твоя женщина…

— Анна моя невеста, — почему-то оправдывающимся голосом начинает объяснять Пауль.

— Понятно. Я изучал ваш язык. Много логики, — Железный дровосек опускает страшные руки, — ты поможешь мне? Со мной что-то случилось. Я не могу найти одну вещь.

Просьба о помощи застаёт Пауля врасплох. Чудовище-то вовсе не всесильно!

— А что ты ищешь? Какое-то волшебное дерево? – спрашивает Пауль. – Ведь это ты уже несколько недель рубишь лес в округе? Может быть, в каком-то дереве спрятан клад?

— Похожа на человека-девушку, зелёная, Каса, — монотонно бубнит Железный дровосек, — я должен её казнить. Она преступница. Я должен унести её жизненос на Таву. Жизненос важен. Он маленький. Я заберу его и улечу.

— Но Каса выглядит так безобидно! – начинает Пауль и с ужасом понимает, что совершил невольное предательство.

Он отступает и зигзагами бежит среди деревьев. Вот и просека. Фрау Кёрнер уже ушла. Пауль подбегает к дому и видит во дворе Анну, родителей и Касу. Анна что-то горячо рассказывает им, вульгарно размахивая руками. Внезапно все замолкают. Пауль оборачивается и видит неотвратимо приближающегося Железного дровосека.

— Исчадие ада, оставь в покое сие мирное место! Здесь тебе нечего искать. Мы все истинно верующие христиане!– вперёд выходит Иоганн Груббе. В его руках маленькая семейная Библия. Пауль не может не восхититься отцом. Пастор волнуется, губы его дрожат, но голос звучит внушительно и твёрдо.

— Стойте, не вмешивайтесь, — звуки напевной речи Касы заставляет пастора умолкнуть, — ему нужна только я… я и мой жизненос!

— Правильно, — Железный дровосек говорит, и это так поразительно, что фрау Груббе хватается за сердце и тихо сползает на землю. В последний момент Пауль подхватывает мать на руки.

— Каса, ты знаешь. Я могу казнить твоих друзей. Логично? Мы оба говорим на чужом языке. Пусть все слышат! – продолжает металлический монстр.

Каса выходит вперёд и направляется к Железному дровосеку. Руки–резаки понимаются и плавно падают на хрупкую фигурку. Анна снова начинает визжать, закрывая лицо руками.

— Господи милосердный, да кто же она?! – кричит пастор Груббе.

Только он и Пауль видят, как Железный дровосек уносит в лес растерзанное тело. На том месте, где погибла Каса, не остаётся и следа.

— У неё не было крови, — шепчет пастор, — какой-то сок, сок… прозрачный сок, — тут его оставляет выдержка, и он заливается слезами.

Кое-как приведя родителей в чувство, Пауль поднимается в комнату Касы и роется там. Железный дровосек признался, что с ним что-то не в порядке. Пауль догадывается, что механическому убийце нужен тот предмет, который обычно носила с собой несчастная Каса. А навстречу смерти она отправилась с пустыми руками. Пауль покрывается холодным потом. Где же искать этот проклятый жизненос? Вдруг дровосек вернётся за ним? И тут он вспоминает сегодняшнюю мирную сцену в гостиной. Студент спускается вниз и заглядывает в корзинку для рукоделия. Да, клубок там. Он тёплый на ощупь, больше и тяжелее других клубков. Поборов искушение размотать его, Пауль направляется в лес.

 

***

Железный дровосек всё на той полянке, где они впервые встретились. Ходит кругами, время от времени ударяя резаком очередное подвернувшееся дерево.

— А, это ты, — совсем по-человечески говорит он, — Касы нет. Мне нужен жизненос.

Пауль протягивает монстру клубок.

— Возьми его и уходи, — говорит он, подражая речи дровосека, — логично?

Железный дровосек берёт клубок выдвинувшимися из локтей гибкими щупальцами, и тот начинает биться, как живой. Паулю становится не по себе. Как будто он сам убил кого-то.

— Я не знаю, — задумчиво произносит чудовище, — почему жизненосы важны. Тайна Божественного правителя и жрецов. Не моя. Я должен доставить жизненос. Они знают, что делать. Жизненосы нужны Божественному правителю. Да правит он вечно!

— А зачем ему именно этот жизненос? Других разве нет? – интересуется Пауль.

— Правителю нужны лучшие, — отвечает Железный дровосек, — самые стойкие. Хорошие жизненосы – редкость. Каса была лучшая. Пока нет другого жизненоса. Это плохо.

Пауль молчит. Он сожалеет, что стал причиной гибели Касы. Хотя она вроде бы и не человеком оказалась. Но жизненос для него что-то абстрактное, он не может испытывать к нему симпатию или какие-то другие чувства. Однако ему тоже интересно, что это за тайна. Профессор Галко отдал бы всё, чтобы оказаться на месте скромного студента! Эта мысль неожиданно приводит Пауля в хорошее настроение.

— Я прилетел издалека, — Железный дровосек поднимает суставчатую руку и тычет резаком в небо, — я должен лететь назад. Я достал жизненос. Но мне плохо. Эти теплокровные летающие существа. Я теперь знаю. Они называются утки. Из-за них я могу не долететь.

— Может быть, жизненос — лекарство? – Пауль предполагает, он ни в чём не уверен. – Судя по названию, он как-то связан с жизнью. Может быть, ваш правитель ест их, и они дарят вечную жизнь? А ты можешь им воспользоваться? Вдруг он тебе поможет?

Железный дровосек слегка вибрирует.

— Я присоединю жизненос к себе, — размышляет он вслух, — это можно, у меня внутри есть части жизни, как у правителя. Потом отдам жрецам. Я должен вернуться. Вариантов нет.

— Попробуй, — пожимает плечами Пауль. Если бы кто-то ещё вчера сказал ему, что он запросто будет беседовать с инопланетным механическим чудовищем, убийцей девушки-дерева! И что это за части жизни? Не хочет ли он сказать, что в нём есть что-то от живого существа? Но он же из металла!

Железный дровосек аккуратно разматывает клубок и вынимает предмет, похожий на большое металлическое яйцо. Некоторое время он шарит по нему щупальцами, затем яйцо распадается и вот, в конечностях монстра оказывается зажатым содержимое яйца – маленькая картофелина. Нет, это не картофелина, картофелины не дёргаются и не издают тихое попискивание.

— Жизненос в порядке, — говорит Железный дровосек, — ты мне помог. Но ты много знаешь. Это неправильно.

В туловище монстра образуется щель, и он резким движением вставляет туда «картофелину». Щель закрывается.

Несколько минут оба стоят молча. Пауль в ужасе от последней фразы чудовища, но не может двинуться с места. Наконец дровосек оживает.

— Прощай, Пауль, — произносит он мелодичным голосом Касы, — не горюй, я ни в чём тебя не обвиняю! Ты проговорился, не желая этого. Лучше было умереть быстро, чем на вершине священной пирамиды, сгорая заживо под линзой. У Тавы два солнца и смерть была бы долгой и мучительной.

Пауль стоит, как оглушённый, хватая ртом воздух.

— Пока мой жизненос сдерживает палача, — продолжает Каса, — я надеюсь, что так будет хотя бы ближайшие тридцать-сорок земных лет… Может быть, и дольше. Мой жизненос очень силён… Но я не знаю, что будет потом. Ведь палач неисправен. У меня пока нет плана. Мне очень жаль.

Лицо Железного дровосека меняется, появляется некое подобие глаз и носа, фигура сглаживается, становится похожей на человеческую. Она поднимает руку, машет Паулю и исчезает среди деревьев.

— Я буду тебе писать! – последнее, что слышит Пауль.

***

Очередной номер местной газеты не содержит более упоминаний о загадочных сумасшедших дровосеках.

«Понятно желание молодёжи приобщиться к родной истории. Но надевать уродливые рыцарские латы и дефилировать в местах скопления публики не кажется нам хорошей идеей. Известный историк фон Хофнунгсдорф сетует, что доспехи выполнены топорно и совершенно не похожи на подлинное боевое облачение благородного рыцаря», — читает вслух пастор Груббе.

«Да. И мы стали жертвой нелепого розыгрыша! – возмущается фрау Груббе. – Вот уж не ожидала такого от Катарины!

«Гипноз, определённо гипноз, — глубокомысленно добавляет пастор Груббе, — что за богомерзкое дело!»

Пауль смотрит на родителей. Как легко найти самое простое объяснение. Но, скорее всего, это к лучшему. Кто поверит в историю об инопланетном палаче и девушке-дереве с каким-то невообразимым жизненосом!

***

Сорок лет прошло. Все эти годы я не знаю покоя. Я странствую по свету, но письма находят меня везде. Если бы только это… Тридцать пять лет назад на карнавале в Венеции. Женщина в плаще и капюшоне с глухой маской на лице. Слишком твёрдая и холодная рука в перчатке, сжавшая моё плечо. Двадцать лет назад в Эдинбурге. Нищая старуха, замотанная в тряпьё, у меня под дверью. Металлическая рука-протез в поношенном рукаве. Откуда у нищенки деньги на протез? Пять лет назад. Укрытая под тёмным покрывалом восточная принцесса в Монте-Карло. Её молчаливые слуги. Наш с ней ошеломляющий выигрыш в казино. И ещё множество других странных встреч…

Да, я случайно совершил предательство и я слишком много знаю. Но тогда я был совсем мальчишкой, а мои знания остались в летописях науки как вызывающая насмешливые улыбки «гипотеза бредоноса», развенчанная беспощадным профессором Галко. К тому же, я сделал много хорошего, и Каса об этом помнит. Но будет ли об этом помнить Железный дровосек?

***

Фрау Зёнле появляется на пороге с книгой в руках. Я узнаю её – это толстая кулинарная тетрадь моей матери в бордовом переплёте. Я намедни дал её кухарке, чтобы она нашла рецепт соуса к сладким клёцкам, который так прекрасно готовила матушка.

— Господин, я нашла соус, — кухарка подходит и почему-то суёт книгу мне в руки, а не кладёт на полку, где лежит оставшийся от родителей хлам – кипа тетрадок с проповедями отца, несколько романов – увлечение матушки в редкие минуты досуга.

— Спасибо, — я беру книгу, — надеюсь, сегодня вы приготовите десерт по моему вкусу. Я вами очень доволен.

Мне кажется или я вижу осуждение во взгляде кухарки?

Фрау Зёнле молча покидает комнату, я раскрываю тетрадь и начинаю её листать. Матушкин чёткий округлый почерк вдруг приводит меня в умиление. Я не присутствовал на похоронах ни одного из родителей, хотя любил их. Так уж сложилась жизнь. В юности я ещё добирался до нашего медвежьего угла, но с возрастом меня всё меньше туда тянуло. В последний раз я приехал, чтобы распорядиться наследством. Дом купил муж Анны, брат докторши Кёрнер. Образованный, остроумный человек он навеки похоронил себя в глуши со своей глуповатой женой. Смешно думать, что я когда-то был в неё влюблён.

Матушка вела эту книгу всю жизнь. Некоторые листы еле держатся и грозят выпасть вместе с соблазнительными рецептами времён моего детства и юности. Наверное, придётся выбросить потрёпанный том. Книг у меня и так много, занимают всё новые и новые рубежи. Я осторожно листаю тетрадь. Меня поражает неожиданное открытие. Это не только книга рецептов: частями, урывками, матушка вносила туда немудрёные события своей жизни. Вот запись о моём рождении, вот короткие пересказы деревенских происшествий. Вот, наконец, маленькое сообщение о появлении Касы-Катарины – между рецептом колбасок и пирога с малиной. Я листаю дальше и дальше: «От Пауля нет писем… Я очень волнуюсь за Пауля… Написала Паулю о смерти отца… Вот уже двадцать лет, как Пауль уехал из дома…» Бедная, добрая матушка! Она пишет понятно, но до чего же корявый стиль! Жаль, ничего теперь не исправишь. Я медленно переворачиваю страницы, преследуя отголоски навсегда ушедших дней.

И вдруг сердце моё замирает. Запись датирована примерно двенадцатью годами позже смерти отца: «Сегодня вечером опять приходила Катарина».

Мои руки дрожат, я лихорадочно листаю дальше. Я знаю только одну Катарину среди знакомых матушки. Вот и ещё несколько строк. Через три месяца. «Ночью Кати принесла лекарства. Даст Бог, проживу ещё немного, только бы увидеть Пауля. Мне неловко, что она так беспокоится, но она сказала, что я её семья. Я ничем не могу ей помочь». Я продолжаю поиски: «Кати всё ещё борется с дьяволом. Я дала ей почитать проповеди моего дорогого Иоганна. Милая девочка стесняется своего уродства, ей приходится приходить ко мне тайком и носить на лице маску. Я сказала, чтобы она снимала маску при мне, но она отказалась». И дальше: «Кати обещает приглядывать за Паулем, когда меня не станет. Она сказала, что дьявол никогда не победит. Она скорей умрёт, чем даст ему завладеть её душой». Я переворачиваю последние страницы. Эта запись сделана за несколько месяцев до смерти матушки. Я листаю тетрадь назад… Так и есть… Монте-Карло, Эдинбург, Лондон, Кале, Париж, Ницца, Рим, Вена, Мюнхен, Франкфурт… Вехи моих странствий по Европе. Текст везде примерно одинаковый: «Ночью приходила Катарина. В Венеции она видела Пауля. У него всё в порядке. Господи, храни моего мальчика!»

 

***

Я откладываю книгу. Я редко отвечал матушке, но ни в одном письме она не упомянула про Катарину. Что за нелепый заговор?! Мне становится обидно – кто, как не я, заслужил чётких разъяснений от Касы?! Она предпочла скрываться, идти своей дорогой, время от времени появляясь на моём горизонте. Как опекун, да, как нянька. А сколько лет я прожил в страхе?! Каса могла помочь мне, вместо того, чтобы выполнять просьбы матушки. Хотя, конечно, выигрыш в казино тогда пришёлся очень кстати. Теперь я догадываюсь, что необычные нежно-розовые цветы посадила на могиле родителей именно она. Я специально опрашивал кладбищенского сторожа и знакомых – никто не признался, а ведь я хотел заплатить им за труд!

Я голову себе сломал, гадая, что представляет из себя жизненос. Быть может, это что-то вроде человеческого сердца? Сердце Касы в теле металлического монстра?! Или это отдельно существующий дополнительный мозг? И как он был связан с основным мозгом? Но ещё не поздно посрамить профессора Галко! Хотя ему за 80, старик пока в седле. Полные яда критические заметки то и дело появляются в научных журналах. Я не простил ему глумливые высказывания: «Немецкая молодёжь продолжает увлекаться безумными фантазиями Гофмана. Многим юнцам хотелось бы завести себе прелестную куклу-автомат наподобие его Олимпии, но некоторые идут ещё дальше в своих бредоносных идеях…»

Я должен найти Касу! Мне необходимо разделаться с врагами, предъявив её миру! Если она сказала матушке, что покончит с Железным дровосеком даже ценой своей жизни… Что ж, я склонен ей верить. Но пока она жива, я должен получить мои научные лавры! Мой страх исчезает. Она многим обязана моей матушке и мне. Я уговорю её! Приободрившись, я отбрасываю тетрадь, поспешно одеваюсь и, несмотря на аппетитные запахи, несущиеся из кухни, выхожу на залитую вечерним солнцем улицу. Скоро стемнеет, но это время для нас. Я иду искать Железного дровосека!

Похожие статьи:

РассказыВластитель Ночи [18+]

РассказыПо ту сторону двери

РассказыПограничник

РассказыДоктор Пауз

РассказыПроблема вселенского масштаба

Рейтинг: +7 Голосов: 7 1505 просмотров
Нравится
Комментарии (15)
DaraFromChaos # 20 ноября 2014 в 17:16 +2
плохой Пауль!!!
несознательный

а рассказ - просто замечательный.
спасибо, Ира
Шуршалка # 20 ноября 2014 в 17:23 +1
Мерси, именно Пауль по сути монстр, да joke
Евгений Вечканов # 21 ноября 2014 в 13:00 +3
Прекрасный рассказ! Пробирает до дрожи! Прекрасная атмосфера, колоритные персонажи!
Плюс поставил ещё вчера, а вот коммент с мобильного не добавился, к сожалению. Исправляюсь.
Шуршалка # 21 ноября 2014 в 13:21 +2
Евгений, спасибо! В реальной жизни встречала и высокоинтеллектуальных мерзавцев типа Пауля и добрых простых людей типа его матери.
Евгений Вечканов # 21 ноября 2014 в 21:23 +1
Я всегда говорю: добрых людей больше, но злые активнее!
Шуршалка # 21 ноября 2014 в 22:05 +2
Опять сослепу минус ткнула! Уже второй раз за этот год zlo
DaraFromChaos # 21 ноября 2014 в 22:22 +2
не переживай ))) уже обнулили
Шуршалка # 21 ноября 2014 в 22:49 +2
Спасибо! Мне всегда неловко, надо внимательней быть!
Шуршалка # 21 ноября 2014 в 22:04 +2
Правда.
Александр Стешенко # 26 ноября 2014 в 00:33 +2
Мой плюс Ира... рассказ позволил пережить рад волнительных моментов...

Пауль, конечно, скотина... себялюб... даже на похороны родителей не приехал... жлоб одним словом...

То что Каса помогала матери Пауля - нормально, ведь мать дала ей кров... но вот почему она стала помогать Паулю?

А идея перемещения живого (мозга) в неживое... лежит на поверхности... многими используется... у самого в заначках валяется... но так ведь ее еще реализовать надо... в удобочитаемом виде захватывающего рассказа...

В общем, молодец, подруга dance
Шуршалка # 26 ноября 2014 в 11:50 +2
Спасибо! smile
Леся Шишкова # 26 ноября 2014 в 03:59 +3
Сказать что нравится - ничего не сказать! Супер! ))) Стиль изложения, манера, подборка слов, мораль - все стройно и гладко ложится на восприятие и радует разноцветными впечатлениями с первых слов, оставляя приятное послевкусие... ))))
Шуршалка # 26 ноября 2014 в 11:51 +2
Леся, очень рада, спасибо! smile
Sawyer (Алексей Шинкеев) # 18 января 2015 в 13:19 +2
Очень хороший фантастический рассказ!!! Впечатлен! )))
Шуршалка # 18 января 2015 в 14:54 +1
Спасибо, Алексей! smile
Добавить комментарий RSS-лента RSS-лента комментариев