fantascop

ФАРШ (Философия Абсурда Роберта Шекли)

в выпуске 2014/02/06
16 декабря 2013 - Григорий Неделько
article1216.jpg

[Статья сделана специально для альманаха "Фантаскоп" и его раздела "Не фантастические горизонты".] 

 

В заголовке использован стиль Шекли, автора множества смешных аббревиатур вроде «АСС», «ВЫНОС» и других.

 

Абсурдизм – одно из самых популярных направлений в литературе XX века. Направление, которое, по сути, родилось само из себя. Оно отринуло наработки, опыт прошедших веков и образовалось из первобытного хаоса, приняв условную форму, а на деле оставаясь полётом мысли, не стремящимся принимать какой-либо формы.

Вот выдержка из научной работы Александра Бурьяка, посвящённой абсурдизму. Конечно, она немного однобока и рассматривает абсурдистское творчество скорее с негативной, деструктивной точки зрения, но представление о том, какие люди тяготеют к данному литературному направлению, даёт вполне чёткое. Сразу оговорюсь, что отношения к Шекли данная цитата не имеет, однако она чётко выражает цель, с которой мастер писал свои произведения, и демонстрирует людей, не нашедших, в отличие от этого автора, пути для выражения своих абсурдистских идей, мыслей, устремлений.

«Можно считать, — писал Бурьяк, — что первопричина проблем современного общества — не в дураках, не в эгоистах и даже не в носителях "рабской  идеологии" или чего-то там ещё, а всего лишь в абсурдистах. Это  зачастую добрейшие люди с татуировками на видных местах. Эрудиты.

Отнюдь не дураки. Но создать что-нибудь толковое, жизнеспособное они не в состоянии. По поводу какой-нибудь проблемы они бурно разражаются словесами, но выудить из их словес что-нибудь путное для решения этой проблемы — проблема не менее сложная. В общем, фундаментальный раскол общества — на здравомыслящих и абсурдистов. Если не разобраться с абсурдистами, то не разобраться и с  общественными проблемами. Абсурдисты всегда путаются под ногами,  за какое бы серьезное дело вы ни взялись.

Если вы затеете какое-нибудь сложное мероприятие, требующее коллективных усилий, вам придется столкнуться с несколькими категориями людей, способных его сорвать. Во-первых, конечно, с самоуверенными дураками. Эти мнят себя специалистами и не способны слушать чужие доводы и чему-либо учиться. Во-вторых, с двуличными индивидуумами, которые поддакивают, дружески улыбаются, говорят правильные слова и выглядят лучше всех, но на самом деле озабочены собственными скрытыми намерениями, в большей или меньшей степени противоречащими объявленной общей цели. В-третьих, с ленивыми, разболтанными, слабовольными типами, которые способны лишь выполнять распоряжения, да и то при условии постоянного надзора. В-четвертых, с более или менее выраженными истерическими психопатами, которые будут рваться на первые роли вопреки всему. Ну, а в-пятых, с самой неочевидной и потому с самой опасной для дела категорией людей — с абсурдистами. Если дураки, подлецы, люди-тряпки, позеры — притча во языцех, то абсурдистов выделять как-то не принято: общественное сознание против них не только не настроено, но вообще не отводит сколько-нибудь существенного внимания причиняемому ими вреду. Понять  роль абсурдистов в современном обществе — значит понять это общество и найти ключ к решению его проблем.

Абсурдист говорит о деле, но не по делу. Его мысль всё время сбивается куда-то в сторону, утаскиваемая туда какой-нибудь очередной ассоциацией. Для абсурдиста цель деятельности — ничто, рассуждения по поводу деятельности — всё.

Приставить абсурдиста к практическому делу — значит погубить это дело. Между абсурдистом и делом всегда должен быть кто-то с критичным, практическим умом — способный из потока "мыследеятельности" абсурдиста вылавливать что-то похожее на полезные вещи».

То есть быть абсурдистом – не так сложно. Люди, испытывающие жажду самовыражения, с творческим потенциалом, нередко пытаются реализовать способности как раз в абсурдизме. Однако намного сложнее сделать его литературным приёмом, показать как нечто более глубокое и важное, чем расплывчатые выдержки из мировоззрения, которые даже их автору, может быть, не до конца ясны.

Абсурдизм, с его довлеющим над остальными фантастическим началом, не мог не проявить себя в собственно фантастике. Именно это направление даёт толчок к появлению произведений таких авторов, как Генри Каттнер, Роберт Шекли. Позже – Филип Дик. Которые, впрочем, не были бы столь известными и почитаемыми, если бы их тексты содержали лишь голую фантазию, «ничто ни о чём», как говорил Белинский. На первый план они выдвигали мысль, философию, идеи, а абсурдизм плавно, но неизменно превращался только в удобное средство для их высказывания. Энциклопедия утверждает, что "абсурдизм — система философских взглядов, развившаяся из экзистенциализма, в рамках которой утверждается отсутствие смысла человеческого бытия (абсурдность человеческого существования)". Таким образом, цель абсурдиста – через намеренно преувеличенные образы, кажущиеся глупостью, ярко и наглядно показать бренность с тлетворностью нашей жизни, а не просто нацеплять друг на друга красивых непонятных словес.

Авторы сродни Роберту Шекли оказали сильнейшее влияние на тех писателей-фантастов, которые появились позже. Достаточно вспомнить лишь несколько потрясающих работ классика научной и ненаучной фантастики, горячо любимых читателями, особенно в России: это рассказы «О высоких материях», «Ритуал», «Где не ступала нога человека», «Песнь звёздной любви», «Абсолютное оружие», «Глаз реальности»…

Учителем и любимым автором Шекли называл Генри Каттнера — самого многогранного фантаста, придумавшего на заре этого жанра огромное количество течений. Каттнер отчасти изменил стиль своих не менее талантливых друзей, например, Рэя Брэдбери, которому давал советы. Лишь после общения с Каттнером и его слов о том, что надо не выбалтывать идеи, а реализовать их, Брэдбери научился наконец дописывать тексты. Была и обратная ситуация: на Каттнера сильно повлиял, скажем, «затворник из Провиденса» — Говард Филлипс Лавкрафт. Один из рассказов учителя Шекли написан по мотивам лавкрафтианских миров; называется он «Салемский кошмар». Естественно, всё это не могло не отразиться на повествовании того, кто считал себя его учеником.

Действительно, у Каттнера с Шекли много общего: насквозь ироничные рассказы (романов у обоих не так много); вроде бы жизнерадостные тексты, но с грустной, а вернее будет сказать, очень серьёзной подоплёкой; оба в странной, иногда почти кэрролловской манере изображали судьбу и приключения своих героев. Правда, каким бы пессимистом ни был Шекли, его взгляд на жизнь более позитивен, чем у его «учителя» Каттнера. И если рассказы Каттнера в большей степени, пожалуй, забавны и абсурдны, то Шекли сумел сделать абсурд порой незаметным, однако весьма эффективным. Автор «Координат чудес» умел увлекательно, непретенциозно и понятно изложить идеи в самых коротких текстах. За ним даже закрепилось негласное звание гуру фантастических рассказов; уже не первое поколение читателей поражают они необычностью, динамикой, юмор и непредсказуемостью.

Конечно, одним абсурдизмом творчество Шекли не ограничивается, однако абсурд у него едва ли не превалирует над остальным. А потому немедленно возникает мысль, причём, скорее всего, небезосновательная, что не зря столь известным у россиян стал именно этот жизнерадостный сатирик, рассказы которого зачастую напоминают знаменитые истории Михаила Зощенко, только написанные в другом жанре — в жанре фантастики.

 

Григорий Неделько

 

(2013 год)

Похожие статьи:

РассказыВластитель Ночи [18+]

РассказыДоктор Пауз

РассказыПроблема вселенского масштаба

РассказыПо ту сторону двери

РассказыПограничник

Рейтинг: +4 Голосов: 6 2362 просмотра
Нравится
Комментарии (4)
0 # 19 декабря 2013 в 18:07 +3
Спасибо, Григорий, почитала с удовольствием и пожалуй согласна во всем.
0 # 19 декабря 2013 в 19:47 +2
Спасибо! Рад и взаимопониманию нашему тоже. :)
0 # 10 февраля 2014 в 00:06 +3
Вадим ел, листая книжку и с удовольствием поглядывал на хорошенькую
дикторшу, рассказывавшую что-то о боях критиков по поводу эмоциолизма.
Дикторша была новая и она нравилась Вадиму уже целую неделю.
- Эмоциолизм! - со вздохом сказал Вадим и откусил от бутерброда с
козьим сыром. - Милая девочка, ведь это слово отвратительно даже
фонетически. Поедем лучше с нами! А оно пусть останется на Земле. Оно
наверняка умрет к нашему возвращению - можешь быть уверена.
- Эмоциолизм как направление обещает многое, - невозмутимо говорила
дикторша. - Потому что только он сейчас дает по-настоящему глубокую
перспективу существенного уменьшения энтропии эмоциональной информации в
искусстве. Потому что только он сейчас...
Вадим встал и с бутербродом в руке подошел к распахнутой стене.
- Дядя Саша, - позвал он, - вам ничего не слышится в слове
"эмоциолизм"?
Сосед, заложив руки за спину, стоял перед развороченным вертолетом.
"Колибри" трясся, как дерево под ветром.
- Что? - сказал дядя Саша не оборачиваясь.
- Слово "эмоциолизм", - повторил Вадим. - Я уверен, что в нем
слышится похоронный звон, видится нарядное здание крематория, чувствуется
запах увядших цветов. "Попытка к бегству", АБС.

Тоже неплохо сказали об этом же.)))
Григорий Неделько # 10 февраля 2014 в 00:59 +1
Интересно. :)

Ну, лично я за хороший абсурдизм. ;)
Добавить комментарий RSS-лента RSS-лента комментариев