Рассказы

 ... Поднявшись, я увидел двух мужиков в скафандрах, похожих на грузчиков из нашего универсама. Вот и до меня добрались! Видно, Семён, падла, сообщил, что контактировал со мной. Ничего не поделаешь, придётся и мне изолироваться ото всех. Я отряхнулся и последовал за медиками. Контакт первого уровня – это не шутка!

В доме престарелого, умирающего от саркомы олигарха Силина объявляется необычный гость. Он представляется профессором-нейробиологом, и предлагает трансплантировать сознание старика в молодой клон. Но есть нюанс: во время трансплантации доноры испытывают чудовищную, адскую боль, вынести которую не под силу никому. Никому, кроме проводника - свободного человеческого сознания, однажды лишившегося собственного тела. Для того, чтобы всё сработало, сознание проводника придётся внедрить в мозг Силина...

Последнюю неделю шли дожди, но в день похорон распогодилось. С утра потеплело, на чахлых кустиках возле дома появились первые почки, хотя под ногами похрустывало – тонкий лед на лужах еще не растаял.

По реке плыли баржи, груженые камнем и деревом, но Лавиния не смотрела на них. Опустив голову, она шла за телегой, запряженной костлявой старенькой кобылкой дяди Сэма. Дядя Сэм правил, сидя на передке. Старик был без шапки – ветер трепал его седые кудри. Прохожие косились на бедные похороны, отходили с дороги, снимали шляпы.

К воротам парка они подъехали в кэбе, а дальше пошли пешком. Лавиния немного упокоилась, развлеклась, глядя на гигантские шаги, качели-лодочки, продавцов сладостей и воздушных шаров. Анжелик, которая выглядела сейчас как настоящий джентльмен, купила два имбирных пряника и лимонада в бутылках.

Когда пряники были съедены, а лимонад выпит, Анжелик и Лавиния, держась за руки, направились в глубину парка, где за высокими тополями виднелись решетки зверинца, разноцветный цирковой шатер и красная крыша и некрашенный задник сцены театра Невозможностей.

Здравствуй, милый мой дневничок! Давно я ничего не рассказывала, а ведь в моей жизни произошло столько событий, которыми должно поделиться с тобой. Надеюсь, ты извинишь меня за невнимание.

За последнее время произошло много всего, да и я была очень занята.

Наше турне по Германии – Франции – Италии – Испании было таким успешным, что доктор Виктор решил продлить пребывание на континенте еще на два месяца, поэтому и мой шестнадцатый день рождения мы отмечали в Париже.

Легко сказать: «Не плачь, подумай», - когда ты взрослый и знающий жизнь мистер Чарльз Грэй. А если тебе всего шестнадцать, и ты влюблена?

Конечно, Лавиния плакала. Думала тоже, но так ни до чего и не додумалась. Наверное, надо посоветоваться с кем-нибудь еще. Но с кем? Мама Худи убеждена, что предназначение женщины – быть женой и матерью. Она наверняка скажет: «Иди взамуж, пока берут».

В сельской школе раздался звонок. Последний на сегодня. Суббота была сокращённым днём, и всех отпускали уже полдвенадцатого. Дети разбегались домой: младшие — вприпрыжку и наперегонки, старшие — сдержанной пружинистой походкой, с потрёпанными ранцами, лихо перекинутыми через плечо. Но Коле с Надей не хотелось уходить.

Они учились в разных классах. Надя — круглая отличница, умница в стоптанных сандалиях и линялой юбке, которая стала ей донельзя коротка, — в пятом «А». Коля — бойкий темноволосый хорошист, зимой и летом в одном и том же свитере, — в шестом «В». Жили они по соседству, в деревне неподалёку. С детства дружили, несмотря на подколки и порой даже злые нападки мальчишек. Всегда ходили вместе, а иногда задерживались в школе после уроков.

Отчаянная муха не сдавалась уже пять минут. Стекло, казалось, подрагивало и готово было уступить: вот только ещё чуть-чуть, постарайся! Пожухлый подоконный фикус, напротив, почти смирился со своей участью, равнодушно смотрел на разогретую улицу, пылился...

Хозяин замка - почтенный Кристофер Мак Донован – лично встретил гостей во дворе вместе с сыном.

Лавиния поначалу побаивалась знатного господина, но тот оказался совсем не чванным. Напротив, был весел, дружелюбен, галантен с дамами и вежлив с мужчинами. А вот его сын – мистер Алистер – девушке не понравился. Вовсе не потому, что юноша был слаб, бледен, худ и некрасив. Лавинию обеспокоило неприятное, брюзгливое выражение лица Алистера, не приличествующее молодому человеку. Казалось, наследник знатного рода недоволен всем на свете – и шумным веселым отцом, и ясным солнечным днем, и приехавшими артистами, и самим прекрасным Господним миром.

Похороны мисс Аннабэл были пышны и многолюдны. Непривычно короткий гроб красного дерева, украшенный позолотой и накрытый расшитым покровом, стоял в Вестминстерском соборе, а заупокойную службу служил епископ - то ли кузен, то ли троюродный брат покойной.

Попрощаться с прекрасной бедняжечкой, истинная причина смерти которой была, разумеется, неизвестна большинству присутствующих, пришли представители многих знатных и богатых родов. Сейчас все они, проливая почти искренние слезы, пожалуй что и не вспомнили бы, как много лет назад одобряли поступок родителей покойной, сдавших дочь в приют.

Юльку взяло любопытство и, найдя в сарае лестницу, она приставила её к дереву и взобралась к скворечнику. Присадная дощечка мешала посмотреть, что творится внутри скворечника и, повернув голову на бок, девочка заглянула в леток – круглое входное отверстие. Последующие события привели Юльку в шок.

..Кровь  застывает  в  моих  жилах!  Передо  мной,  трясясь  от  смеха,  сидит  старуха  из  пригородной  электрички.  Мерзкое  насекомообразное,  раздавленное  сумкой  молодого  Вакха,  воскресает  в  самой  отвратительной  своей  ипостаси.  Мотая  из  стороны  в  сторону  расколотым  черепом,  из  которого  не  переставая  льётся  кровь,  суча  тощими  ножками,  обутыми  в  стоптанные  онучи,  она  страстно  прижимается  ко  мне,  требуя  продолжения  любовных  нежностей. 

Продолжение Осени...
Скульптура, видимо, была высечена из скалы, торчащей когда-то из центральной части зала. Трон Атаны стоял на остатке основания этой скалы, возвышавшемся над уровнем пола локтей на двадцать. Ниже трона на разных уровнях темнели отверстия круглой формы, разной ширины.

Продолжение Осени...
Нестерпимо захотелось вымыться. Смыть корку из грязи, пота и крови, покрывающую тело под драным хитоном. Попробовал рукой льющуюся воду. Холодная! Умыться такой в удовольствие, а вот мыться, да еще и в ванне… Так, а для чего второй желоб? Тоже явно для воды. И зачем лить в ванну воду сразу из двух источников? Чтобы быстрее наполнилась? Но струя и так мощная – долго ждать не придется.